Эта книга Головачева, на мой взгляд, одна из самых сильных, в свое время я весь цикл СМЕРШа прочитала просто запоем, не отрываясь. Хотя синопсис уже слегка озадачивает, все же хочется верить, что фильм получится! Ведь и сам Головачев сценаристом, и Егор Кончаловский продюсером, и Игорь Петренко с Александром Балуевым в ролях!

В-общем, облизываюсь и жду.

Ну да, неоднократно. Но не чаще!

Страна.Ru, Дарья Гаврилова, 17 февраля 2009

В 2009 году на экраны выходит фильм «СМЕРШ-XXI» - экранизация романа фантаста Василия Головачева, последний образчик докризисного высокобюджетного российского кино. Для режиссера Константина Максимова «СМЕРШ-XXI» будет дебютным проектом. Зато один из исполнительных продюсеров картины Егор Кончаловский о кино знает не понаслышке. И именно с ним поговорила Страна.Ru – о фантастике, больших бюджетах и влиянии кризиса на киноиндустрию.

-- Егор Андреевич, скажите, пожалуйста, чем вас привлек «СМЕРШ-XXI», проект довольно несвойственного вашему творчеству жанра?

-- Сразу хочу уточнить, что я не снимаю «СМЕРШ» как режиссер, и пояснить, почему я принял такое решение. На этом проекте я выступаю как один из исполнительных – не творческих, это важно - продюсеров. Мне действительно не близок жанр фантастики, я предпочитаю комедию и экшн. Дело в том, что я достаточно сложно отношусь к компьютерной графике в кино, считаю, что ее должно быть существенно меньше. Все-таки это кино! А любая фантастика – в том числе проект «СМЕРШ-XXI» - подразумевает очень большое количество компьютерной графики. Именно поэтому режиссера мы пригласили другого - Константина Максимова, а на себя взяли функции исполнительных продюсеров.
Но все-таки мне было интересно поучиться этому высокобюджетному жанру, узнать нюансы работы в таком формате…
Хотя многое я знал и раньше: «СМЕРШ-XXI» все-таки не 3D-анимация, а полноценное кино. Ну и кроме всего прочего, принять такое решение меня подвигли размышления профессионального характера: я – работник индустрии кино, и когда сам не снимаю фильмы, то их продюсирую. Кстати, я и не стремлюсь все время снимать кино сам: если не берешь пауз, то начинаешь очень быстро иссякать, терять силы. Но работать-то надо. И в образовавшейся у меня «паузе» проект «СМЕРШ-XXI» был наиболее интересным. Я взялся за него в составе продюсерской группы, и нашей основной задачей было сделать кинопроцесс максимально безболезненным и стабильным. И хотя, к сожалению, совершенно безболезненного процесса в связи с кризисом не получилось, все-таки мы с поставленной задачей справились: фильм «СМЕРШ-XXI» не заморозили, и он выйдет на широкий экран вне зависимости от любых финансовых затруднений.

-- Но на съемочной площадке вы присутствовали?

-- Да, по мере возможности я был на площадке, отдавал Константину какие-то советы. Но послушать мои рекомендации или нет – решение всегда оставалось за ним.

-- То есть ваша помощь носила созерцательный характер?

-- Понимаете, если начать навязывать свою точку зрения, говорить «Давай-ка, Костя, перестань снимать так, снимай вот так, как я сказал!», - ничего хорошего никогда не получится. Хозяин на площадке должен быть один. Всегда. Другие комбинации неизбежно ведут к конфликтам, и в результате работа останавливается. Именно поэтому все мои советы носят, да, рекомендательный характер. Вот, допустим: музыку к фильму «СМЕРШ-XXI» пишет прекрасный композитор Вдовин – но мне ближе композитор Виктор Сологуб. Я предложил Виктора Сологуба. Выбрали Вдовина – ради бога! Понимаете? Я не буду обижаться и говорить: «Вот вы меня не слушаете!». Это бессмысленно, я знаю по опыту - сам никогда ничьих советов не слушал. Никто в ущерб себе и своему видению не бросится делать так, как хочет другой.

У фильмов есть авторы, это три человека: кинорежиссер, автор сценария и композитор. Если в авторскую работу начинает вмешиваться кто-то еще – допустим, продюсер - конфликт интересов неизбежен.

Я не могу приказывать. Мало того: если ты начинаешь гнуть свою линию, то в итоге получается не фильм, а каша. Потому что сегодня диктуешь ты - а завтра у тебя есть только два часа, чтобы быть на площадке, и режиссер снимает как ему нравится. Потом ты опять приезжаешь, начинаешь гнуть свою линию, потом уезжаешь… Ну, понимаете, да? Твоим кино продукт все равно не станет - но и полноценным авторским произведением другого режиссера его тоже назвать будет нельзя. Поэтому все мои пожелания и наблюдения, касающиеся творчества, носили исключительно рекомендательный характер. А вот в том, что касалось логистики производства - логистики, так сказать, траты чужих денег - уже все решали исполнительные продюсеры.

-- Вы упомянули, что сложности в производстве были связаны с кризисом. А как вы считаете, как кризис скажется на российском кино в целом? Многие считают, что отсутствие бюджетов пойдет индустрии даже на пользу…

-- Ну, в определенном смысле да. Карл Лагерфельд сказал, что «кризис – это генеральная уборка». Ты выбрасываешь из своей квартиры, кладовки, шкафа, прикроватной тумбочки и прочих мест, в которых свойственно скапливаться ненужным вещам, весь мусор и оставляешь там только полезные и имеющие смысл вещи. В каком-то смысле то же самое произойдет и с кино. Уйдут случайные люди - те, которые вдруг, после определенных успехов российского кинематографа, подумали:
«Вот был я нефтяником – и стану-ка теперь кинопродюсером. А что? У меня жена красивая, буду ее снимать».

Для того, чтобы выжить в кинобизнесе, теперь потребуется гораздо больше усилий, энтузиазма и любви к тому, чем занимаешься. Для настоящих профессионалов, тех, кому кино по-настоящему дорого, оно не просто работа, а образ жизни. Со своими хорошими и плохими, но - образ жизни. Вот такие люди никуда не денутся. А те, которые пришли в кино ради того, чтобы стать известными, постоять на премьере и сделать жену актрисой, - они уйдут.

Это во-первых. Во-вторых, пройдет, я надеюсь, всеобщая блокбастеризация российского кинематографа. Ведь сейчас как? Слова «кинофильм», «кинокартина», «кинолента» или просто «фильм» забыты. Теперь два продюсера, встречаясь, говорят на таком приблизительно языке: «Ты какой блокбастер снимаешь?» - «Я - «Карабас-Барабас 2». А ты?» - «А я вот ща снимаю малобюджетный артхаусный блокбастер…». Сумасшествие!
И я думаю, это увлечение «блокбастерами» пройдет.

Гораздо меньше станет фильмов, которые представляют интерес своей формой (что, впрочем, в российском кино редкость), зато гораздо больше - интересных содержанием. Эпоха властвования «Ночных дозоров» и «Обитаемых островов» на время остановилась. Сейчас будут делаться небольшие картины со скромными бюджетами.

-- Я слышала предположение, что в целях экономии снимать сейчас будут артистов в основном молодых и малоизвестных. Как вы считаете, справедливый прогноз?

-- Действительно, наши так называемые «известные актеры» раньше просили совершенно безумные деньги за съемочный день. Самая большая цифра, которую я слышал, была 25 000 долларов в день. Артисты, требующие за свою работу такие деньги, совершенно не отдают себе отчета - может, по незнанию - в том, что они не являются кассообразующим элементом фильма. У нас в России индустрия кино функционирует несколько по иным законам, чем те, что до недавнего времени работали в Голливуде и Европе. У нас «звезда» в актерском составе не гарантирует посещаемость фильма. Популярность гарантирует хороший промоушн, мощная реклама и, как правило, - крыша большого телеканала.

За всеми громким фильмами последних лет обязательно стоял один из больших каналов – мы все это помним. К тому же – от всех этих «звезд», этих так называемых «медийных лиц» (совершенно чудовищный термин, придуманный телевидением) уже просто тошнит.
Все большие артисты, уверяю вас, сейчас будут сниматься за 1/15 того, что они получали еще полгода назад. Работы нет у людей!

Мои приятели-«звезды» мне звонят в панике: они привыкли получать огромные деньги, а вдруг – все, никому не нужны.

И меня эта ситуация в некотором роде «злорадует»: сам я никогда не имел возможности получать по 10-15 тысяч долларов в день, хотя и неплохо зарабатываю в кино. Но ведь дело в том, что режиссер отвечает за все и живет с картиной как минимум полтора года. А актер снимается месяц - и зарабатывает те же деньги. И вот эта, по моему субъективному мнению, несправедливость скоро закончится. «Медийные звезды» будет сниматься сейчас как миленькие за небольшие деньги. Другой вопрос, что они просто обрыдли всем. Есть артисты, которые делают по 5 картин в год, беспрерывно кочуют из фильма в фильм и просто не успевают убрать выражение лица предыдущего героя. У них такой бешеный темп съемок - сегодня в Крыму, завтра на Валдае, а послезавтра в театре в Москве – что происходит полная потеря ориентиров. Кого они играют?
У меня был артист, который снимался параллельно в трех фильмах. И во всех трех играл подполковника милиции - ему даже костюм не надо было менять, чтобы с одной съемочной площадки на другую переехать! И я его за это в своем фильме убил.

-- А вы сами готовы работать с малыми бюджетами и молодыми артистами?

-- Я недавно снял картину – уже заканчиваю, осталось последнюю перезапись сделать, в марте-апреле ориентировочно кино уже выйдет на экраны, – называется «Розы для Эльзы». Стоит меньше миллиона долларов. Причем это нормальный, хороший фильм. Мне он нравится даже больше, чем многие из моих куда более дорогих картин. И вот там, за исключением Миши Ефремова и Лены Кореневой в ролях второго плана, играют неизвестные, молодые, «немедийные» артисты. Так что кризисом меня не испугать: тренировку для малых бюджетов я прошел, причем, с большим удовольствием. И понял, что могу снимать любые картины - хоть за миллион долларов, хоть за полмиллиона долларов…

-- Расскажите поподробнее о «Розах для Эльзы». О чем это кино?

-- Это такой, достаточно нуаровый фильм. Сюжет пересказывать бессмысленно… Скажу так: «Розы для Эльзы» - фильм о том, как какой-то маленький и, казалось бы, незначительный поступок может послужить причиной настоящей лавины катастроф и личных несчастий.

-- Про судьбу, получается?

-- Да. Даже, я бы сказал, про Рок.

-- Я знаю, что вы занимались проектом «Москва, я люблю тебя», аналогом международного альманаха короткометражек «Paris, je t’aime», в работе над которым задействовано 20 российских режиссеров.

-- Да, я сейчас заканчиваю работу над проектом «Москва, я люблю тебя». И сразу хочу сказать: альманах «Париж, я люблю тебя» я не смотрел - чтобы не начать его бессознательно копировать. Случайно увидел только один сюжет из «Парижа», отрывок режиссера Тома Тыквера.

-- Работаете одновременно над завершением его и «Роз для Эльзы»?

- Нет, немного по-другому. В «Москве…» 20 короткометражных фильмов, семнадцать из них уже полностью сняты. В данном случае каждый ролик – это самостоятельная единица, постпродукцию которой можно вести параллельно со съемкой других мини-фильмов альманаха. Как только сюжет снят, его сразу же, не дожидаясь окончания работы остальных, можно монтировать. Так что 17 фильмов - почти 90% альманаха - готовы полностью. Совсем недавно мы наконец-то нашли и три оставшихся сюжета – осталось только утвердить их с продюсерами картины (в проекте «Москва, я люблю тебя» я выступаю в качестве художественного руководителя).

-- А вы сами сняли отрывочек?

-- Я снял один и, может быть, мне придется снять второй. Вообще мне нравится проект «Москва, я тебя люблю», он получается забавный. Но очень трудный: скоординировать 20 режиссеров – задача не из легких.

-- Какое-то время на imdb.com вы даже были в списке режиссеров «Париж, я люблю тебя», но потом исчезли. Почему так произошло, что-то не срослось в работе?

-- Я действительно был в списке режиссеров, но у меня была история про араба, и французские продюсеры посчитали ее неполиткорректной. Я хотел снять ее в российском варианте, с гастарбайтером вместо араба, но мне Иван Охлобыстин написал историю забавнее. И я сделал ее.

Ну вот и я боевики люблю, а на этот фильм возлагаю особые надежды. Все-таки книжка произвела на меня сильное впечатение, если все хорошо снимут - это будет действительно ФАНТАСТИЧЕСКИЙ боевик во всех смыслах слова!

Ну да, неоднократно. Но не чаще!

Блог СМЕРШ-XXI, 03-02-2009

-- Василий Васильевич, как родилась история, которая легла в основу фильма «СМЕРШ-XXI»?

-- У меня появилась идея о противоборстве сил света и сил тьмы на двух уровнях -- земном и астральном (или информационном). В процессе сбора и изучения материалов идея стала обрастать некоторыми подробностями, появилась государственная структура, которая борется за власть, появился герой и пути его противостояния этим силам на Земле, а потом и силам другого порядка. Книгу я начал писать еще в 1990 году, но тогда не пошло, и я занялся другими проектами. За год-два я собрал пакет информации, который позволил мне рассматривать несколько вариантов развития сюжета, а не зацикливаться на одной сюжетной линии.

-- Вы изначально планировали цикл романов?

-- Нет, сначала я не предполагал, что «СМЕРШ-2» станет частью большого цикла. Просто так получилось, что посыл, появившийся в первом романе, оказался настолько мощным, что стало возможным написать 7 романов. Последняя книга цикла является приквелом, своеобразным введением в «СМЕРШ-2». Нужно было рассказать о судьбе Горшина, о том, кто он такой, почему его исключили из круга посвященных. Потом я не стал развивать историю, просто потому, что она не могла быть бесконечной. К тому же у меня были и совершенно другие идеи.

-- А земные события «лихих 90-х» повлияли на появление романа?

-- Возможно. «СМЕРШ-2» заставил меня думать не только о фантастике, но и о человеческих судьбах и судьбе России. Так что это такая «мускулистая», напряженная и вдобавок романтическая история. Важно, что герою можно следовать и сочувствовать, потому что это нормальный парень из народа, не убийца, не предатель, не вор. То есть человек, которого действительно крупно подставили, при этом он не собирался мстить, но жизнь заставила его защищать себя, своих друзей, любимую девушку. А это всегда находит позитивный отклик не только у меня, но и у читателей. В почте я нередко встречаю письма, в которых молодые люди рассказывают, что пытаются создать некие союзы, не обязательно «Стопкрим». Эти союзы противостоят незаконным действиям убийц и бандитов, стараются хотя бы на информационном уровне бороться с той тьмой, которая наползает на нас.

-- Почему Вы выбрали для экранизации именно «СМЕРШ-2»?

-- Он четко укладывается в каноны нашего времени, несмотря на то, что написан 15 лет назад. Работая над ним, я боялся, что тогдашние реалии -- развал Союза, бандитский беспредел, финансовая пропасть, в которой многие оказались -- уйдут, и роман станет не актуальным. Но я ошибался! Сейчас этот роман актуален как никогда: срастание мафии с государством, со структурами правопорядка в наше время только усиливается. Получается, идея была так точно угадана и столь адекватно реализована, что она востребована и сейчас.

-- Но ведь мы говорим о фантастике…

-- Конечно, но многое из того, о чем можно говорить как о фантастических проявлениях, вполне имеет право на реальное существование. Например, структуры, которые воюют между собой за право обладать Землей, нашей жемчужиной, и человечеством, поставщиком творческих идей и энергии. Вполне возможно, в других частях Вселенной тоже идет борьба между силами Света и Тьмы. Вмешательство этих сил за обладание абсолютной властью на Земле, как ни странно, допустимо. Так что мои идеи можно считать фантастикой, но может быть это прозрение?

-- Безусловно, для Ваших поклонников является знаком качества тот факт, что именно Вы написали сценарий к фильму. Со сценарием не было проблем?

-- Если честно, первый вариант сценария написал другой автор. Я прочитал его и ужаснулся. Он никогда бы не подошел, потому что это было не мое видение мира, а как будто новое, совсем другое, произведение. Поэтому я сам взялся за работу и написал несколько вариантов сценария, пока не был принят один, финальный.

-- Сценарий в точности повторяет сюжет романа?

-- Нет, точнее сказать, что фильм «СМЕРШ-XXI» снимался по мотивам романа «СМЕРШ-2». Я сохранил главную идею, но при этом внес много нового, избавившись от некоторых сюжетных линий романа. Вы должны понимать, что «СМЕРШ-2» невозможно уместить в рамках одного полнометражного фильма, он объемен, и для точной экранизации потребовалось бы снимать 15 серий. Впрочем, роман будет узнаваем, потому что активная фаза фильма, основной экшн, очень близок к тому, что я описал в романе «СМЕРШ-2». Все трюки в картине поставил Владимир Орлов, который хорошо знает, как нужно ставить бои. Все смотрится классно, по-голливудски, с размахом.

-- Какие сюжетные линии романа не могли не войти в сценарий фильма?

-- В фильме осталась линия Матвея Соболева и его любви. То есть он встречает девушку, которая оказалась носителем знаний, хранительницей света. Он видел ее в своих снах, видениях и вдруг встретил наяву. Все это, безусловно, не случайно, и в фильме это есть. Сохранилась идея борьбы монарха тьмы Конкере и Хранительницы. А вот путь Матвея, его приключения, пришлось сократить: в фильме мы оставили лишь 3-4 эпизода, а в романе их было больше сотни. Еще добавилась линия Полины, девушки Матвея Соболева, которая была с ним до предательства его напарника, носящего в картине фамилию Курыло. Кстати, просмотр фильма можно рассматривать как интересную игру. Я сам обратил на это внимание: когда смотришь фильм, не сразу замечаешь, что было в романе, а чего не было.

-- В последние годы на широкий экран выходило немало качественных зарубежных и российских кинопроектов в фантастическом жанре. Что «СМЕРШ-XXI» сможет им противопоставить?

-- У нас, как я уже говорил, очень сильный герой -- духовно сильный, если хотите, не бандит, не вор, не киллер -- человек «из народа», которому хочется сочувствовать. Правда, и классных актеров хватает, и вообще сюжет достаточно нестандартен.

-- На Вашем сайте я встретил фразу о том, что «Лукьяненко фильм подарили». Для Вас было принципиально самому продюсировать свою картину?

- Вовсе нет, так получилось. Когда были потрачены на фильм первые деньги инвесторов, те, с кем я начинал работать, попросту умыли руки. Но деньги уже были потрачены, нужно было искать еще часть, чтобы продолжать работу над фильмом. Пришлось стать продюсером поневоле, хотя я не собирался становиться ни продюсером, ни актером. Для меня это совершенно иная область применения своих возможностей.

-- Кем для Вас важнее быть по отношению к фильму «СМЕРШ-XXI»: автором оригинального романа, автором сценария или продюсером?

-- Конечно, автором романа. Это же главное. Все происходит от идеи: кто ее родил, тот и главный, независимо от того, что со временем у фильма появляются продюсер и режиссер. Автором быть почетнее. Но при этом я не умаляю достоинств режиссера и других специалистов, которые творят фильм.

-- Вы часто были на съемках картины?

-- Очень часто. Мне было интересно посмотреть, как снимаются бои, погони, экшн и т.д. Не могу сказать, что все происходившее на моих глазах, оставило восторженное впечатление, вовсе нет. Конечно, в американских фильмах все происходит значительно масштабнее, но там и финансирование другое. Нам же приходилось балансировать на остром лезвии – хочется обеспечить определенное качество, но это качество нужно было финансировать. Поэтому ярких впечатлений у меня осталось не так много. Например, время съемок одной из сцен на мою машину едва не упал другой автомобиль, трюковой, взлетевший над землей. К счастью, Владимир Орлов успел проехать. Вот это было да! Могли угрохать дорогой автомобиль.

-- Сейчас фильм уже приобрел определенные очертания. Какая сцена Вам показалась ударной, запоминающейся?

-- Сцена с заседанием Купола, где Василий Головачев играет роль одного из «маршалов» криминального мира. Шутка. А вообще таких сцен много, в основном экшн.

-- Сейчас много говорят о кризисе. Обошел ли он стороной производство фильма? Ощутили ли Вы влияние кризиса в своей повседневной жизни?

-- К сожалению, кризис зацепил и нас. Сроки работы над фильмом существенно сдвинулись. Что касается повседневной жизни -- я работаю таким образом, чтобы минимизировать все потери. Пока все удается.

-- Откройте некоторые секреты производства фильма. Удалось ли, например, найти интересные варианты для визуального решения образов?

-- Мы долго бились над визуализацией Зла. Оно должно выглядеть устрашающе и убедительно. На мой взгляд, Зло в фильме впечатляет. А вообще работа компьютерных графиков вызывает уважение. Фильм длится полтора часа, а компьютерная графика -- от простых вещей по «стиранию» реквизита до сложнейших видеокомпозиций -- занимает в нем 50 минут.

-- Вас удовлетворяет то, что получается?

-- Конечно же, нет. Спросите любого творца, доволен ли он тем, что сделал, и он не ответит утвердительно. Вот и я никогда не бываю полностью доволен. Часто происходит, что над романом можно еще работать и работать, доводить его до совершенства, но я не могу себе этого позволить, потому что слишком много идей, чтобы их высказать. Я пишу, может быть, торопливо и экстремально, но мое творчество находит много поклонников. А философия все равно остается. Я шел к ней долгое время, я выстрадал ее. Она живет внутри каждого романа.

-- Многие Ваши поклонники живут в регионах. Стоит ли им ждать встреч с Вами и съемочной группой в рамках премьерного тура фильма?

-- Не знаю, случится ли такое, все будет зависеть от решения прокатчика. Хотя я готов выезжать в провинцию, зритель там более благодарный, нежели в столице, где прокручиваются буквально ВСЕ фильмы. Столичный зритель может выбирать и позволить себе зло осмеивать даже хорошие фильмы, которые, по большому счету, он не понимает. Достаточно посмотреть блоги синефилов в Интернете.